«Странники и пришельцы» на этой земле, не желая ничего от мира, ни красот, ни славы, ничего другого, кроме как исполнять волю Бога, они приходят, чтобы нести бремя слабых, воспламенять равнодушных, восстанавливать гармонию повсюду. Они проходят мимо, и пустыня превращается в прерию; они говорят, и сердца открываются зову Божественного Пастора. Они подготавливают путь для Грядущего» (Поль Седир).

Вопрос о том, что именно называть розенкрейцерством, а что называть им нельзя, не так прост, как кажется. Как мы увидим, прослеживая историю розенкрейцерских идей с 17 века до наших дней, «розенкрейцерами» называли себя люди, в мировоззрении которых может быть очень мало общего.

С научной точки зрения, Братства розенкрейцеров, каким оно описано в Манифестах розенкрейцеров 17 века, не существовало и вовсе. Нет никаких источников, которые подтвердили бы и существование Христиана Розенкрейца — основателя Братства, жившего, согласно Манифесту «Fama Fraternitatis», в 14 веке. Говорить о реальности Братства мы сможем только при условии, что согласимся воспринимать манифесты не только как исторический, но и как мистический текст. В ином случае мы можем рассматривать все сказанное в Манифестах лишь как аллегорию или утопическое описание некого идеального Братства. В строгом смысле по этой причине мы не можем называть розенкрейцерами никого, кроме как членов этого Братства, которое для нашего мира, не имея никаких материальных свидетельств своего присутствия, «не существует».

Однако для тех, кто разделяет розенкрейцерские взгляды, оно реально как великий незримый Орден, который, тем не менее, активен в мире. Общества, создаваемые в материальном мире, «с этой стороны», воспринимают его инспирации и находятся с ним в тесной связи. В контакте с этим Орденом, этим духовным Братством, пребывают и некоторые люди, не вступившие в какую-либо группу, но пригодные к работе во имя Креста и Розы. Все истинные розенкрейцеры, как уже не раз отмечалось, оказались на своем пути не «случайно». Они, как сказано в «Химической свадьбе», получают это право «рожденьем и выбором Бога». По этой причине не бывает «бывших розенкрейцеров», которые сегодня преданы розенкрейцерской мудрости, завтра забывают об этом и занимаются своими житейскими делами, а послезавтра уезжают в Индию практиковать условную йогу.

Розенкрейцеры относятся к духовной работе очень серьезно и понимают, что постижением оккультной мудрости нельзя заниматься время от времени, в качестве хобби, как, например, вязанием крючком — бросить, если надоело. Их жизнь посвящена определенным задачам, и чем бы они ни были заняты, эти задачи всегда находятся в фокусе их внимания.

Розенкрейцеры — люди с христианским мировоззрением, что очевидно из текстов манифестов. Христианство понимается при этом не в церковном смысле, но мистически, как живая духовная связь с Богом. Образ Королевской Свадьбы — один из ключевых для розенкрейцеров — абсолютно библейский. В Новом Завете в притчах и наставлениях, а также в повествовании о жизни Иисуса Христа образ бракосочетания используется не раз:

«Возрадуемся и возвеселимся и воздадим Ему славу; ибо наступил брак Агнца, и жена Его приготовила себя» (Откр. 19:7)

«И сказал мне Ангел: напиши: блаженны званые на брачную вечерю Агнца. И сказал мне: сии суть истинные слова Божии» (Откр. 19:9)

«Тогда подобно будет Царство Небесное десяти девам, которые, взяв светильники свои, вышли навстречу жениху» (Мф. 25:1)

Брак, о котором говорится в этих строках — аллегория для внутреннего процесса соединения души человека и силы Христа. Это соединение преображает душу, дарует ей Вечность и, конечно, может произойти после долгой и непростой подготовки, которая в Библии обозначалась как приготовление брачных одежд.

Мотив мистической свадьбы часто находил отражение и в алхимии, оказавшей на розенкрейцерство сильное влияние. По своему смыслу он очень близок образу распускающейся на Кресте Розы, символически описывающему раскрытие в человеке его бессмертной и прекрасной души, пробуждение и воскресение Духа посреди материи. Из всей этой символики становится ясно, что духовная трансформация — цель, которой розенкрейцер посвящает свою жизнь. Фрэнсис Йейтс писала, что розенкрейцером мы могли бы назвать «мыслителя розенкрейцерского типа», но розенкрейцер — не просто мыслитель, что отличает его от любого философа, он, прежде всего — делатель, тот, кто стремится реализовать свои идеалы в жизни и в мире в целом, прикладывая к этому все возможные для него усилия.

Чтобы человек мог выполнить свое высокое предназначение, существует Братство, отзывающееся на зов о помощи достойных своим ответным зовом и игнорирующее корыстных искателей и случайных зевак.

«Мы же судим и узнаем достоинства вступающих в Братство не человеческим тщанием, но мерою бывающих нам откровений и явлений, и потому тысячу раз могут недостойные звать и кричать, тысячу раз биться к нам и предлагать себя, — Бог замкнул наш слух, дабы нам их не слышать, и обернул нас облаками своими, дабы не учинили и не совершили над нами, рабами его, никакого насилия; и так мы остаемся никем не видимы и не знаемы…» (Confessio Fraternitatis)

Братство, существуя на незримых планах бытия, само выходит на контакт с теми, кто достоин этого и проявляет к нему интерес. Это происходит, например, через книгу или через встречу с нужным человеком. Ян Амос Коменский любопытно описывает встречу с вестником розенкрейцеров главного героя аллегории «Лабиринт мира и рай сердца», который выражает сомнения в своей пригодности получить ответ Братства. Но ему отвечают: «им, верно, виднее, кому в какой час открыться».

Бывает, однако, что к порогу духовных мистерий подходят и недостойные. Христиан Розенкрейц, приходя со своим приглашением на Королевскую свадьбу (см. манифест «Химическая свадьба Христиана Розенкрейца»), оказывается в центре насмешек и издевательств от совершенно убогих, ограниченных глупцов, которые, однако, считали себя пригодными быть в Замке свадьбы. «Как, и ты здесь, Христиан Розенкрейц?» — с нескрываемой иронией спрашивали они его. Однако участь, которая их ждала впоследствии, была незавидной. В образе брата C.R. перед нами предстает истинный кандидат Братства — человек христианской кротости и смирения, и это принципиальный момент, корни которого также находятся в Евангельских строках:

«Когда ты будешь позван кем на брак, не садись на первое место, чтобы не случился кто из званых им почетнее тебя» (Лк. 14:8)

Вступление в некий орден, носящий приставки «достопочтенный» «истинный», «тайный» и пр. очень тешит самолюбие и гордыню человека, но задача розенкрейцерского пути противоположная — уничтожить в себе эти качества, освободив места для «золотых брачных одеяний» — новых качеств чистой, преображенной души. Мэнли П.Холл, исследователь розенкрейцерства и человек, находившийся в контакте со многими лучшими его представителями, писал:

«Согласно доступным свидетельствам, розенкрейцеры были связаны больше взаимным притяжением, нежели законами Братства. Они жили неприметно, работали упорно, владея обычными профессиями, и не раскрывали своей принадлежности к ордену даже своим близким…»

Это притяжение — то, что приводит к поиску Братства многих ищущих, тех, кто способен расслышать его «Зов», вне зависимости от пола, национальности или социального уровня. Мы неслучайно писали, что быть розенкрейцером — это призвание, и те, у кого оно есть, узнают друг в друге поистине родные души. Зачастую человек, пребывая в жажде Света и пути к Богу, является идеальным розенкрейцером, но может этого пока не знать. Именно в помощь таким людям и строится просветительская и обучающая работа. В своей речи «Почему я розенкрейцер» Ян ван Рэйкенборг, основатель Lectorium Rosicrucianum, поясняет важное отличие между розенкрейцером и «членом розенкрейцерской организации»:

«Розенкрейцером не становятся на основании лишь вступления в западную мистическую школу или в какое-либо розенкрейцерское сообщество. Розенкрейцером становятся при наличии определенных физических, душевных и духовных качеств. Человек может осознавать или не осознавать эти качества, заниматься или не заниматься эзотерической работой, но только его внутреннее состояние определяет, является он розенкрейцером, или нет».

В связи со сказанным важно обратить внимание, что подлинная розенкрейцерская школа всегда обещает человеку только одно: возможность познать самого себя и раскрыть в себе то, что и так есть у него от его сотворения. Регалии и градусы, убранства и облачения — если за всем этим нет духовного содержания, внешней и внутренней реализации розенкрейцерских идеалов, то это маскарад, ролевая игра, реконструкция, подобная исторической реконструкции рыцарского турнира, в которой все понимают, что принимают участие всего лишь в шоу, пусть и очень красивом. Подлинное розенкрейцерство осуществляется в сердце и в душе человека. Кристиан Бернар (АМОРК), выразил эту мысль очень поэтически:

«Любой мистик и в первую очередь розенкрейцер, осознает он это или нет, — пилигрим, мечтающий стать Рыцарем, образ которого дремлет в его душе».

Нет ни одного непреодолимого препятствия, которое мешало бы человеку пробудить этот образ, осуществить внутреннюю алхимию, встать на путь духовного рыцарства — при условии горячего стремления и готовности борьбы за выбранную жизненную цель. Поэтому, в свою очередь, Рудольф Штайнер говорил:

«Розенкрейцерство учит при помощи определенных методов развивать из самого себя ту мудрость, что заложена в человеке. Это путь был указан основоположником розенкрейцерского эзотерического движения, называемым во внешнем мире Христианом Розенкрейцем. Это не есть нехристианский путь, это путь христианский, лишь приспособленный к современным условиям…Розенкрейцерским путем может идти всякий, каковы бы ни были род его занятий и сфера его жизни«.

Остается лишь добавить: всякий искренне стремящийся и в силу своих качеств в достаточной мере пригодный. Если Вы, читая о розенкрейцерстве, чувствуете узнавание его своей душой, отклик и живой интерес Вашего сердца, то можете быть уверены, что уже находитесь в контакте с Братством. Вам предстоит ещё многое прочитать, понять и испытать на практике, и чем сильнее будет гореть во тьме пламя Вашего стремления, тем светлее будет освещен Вам путь.